Православный поэт
Олег Худояров прихожанин ногинского храма святой блаженной Матроны Московской давно и увлеченно пишет стихи: лирические и ироничные, патриотические и философские - все они пронизаны светлым чувством православного восприятия мира и человека. Сегодня мы беседуем с поэтом о его творчестве и Вере.
- Олег Александрович, когда вы осознали что обладаете поэтическим даром?
- С самого раннего детства я очень сильно чувствовал своеобразие стихотворной строфы. Какое-то особенное благоговение перед ее гармонией запало в душу, чуть ли не с колыбельных песен и первых детских стихов. И когда я начал подрастать, всегда с радостью ловил случайно промелькнувшие в разговоре рифмованные фразы, с лету запоминал самые разные считалочки, с огромным удовольствием читал сказки Пушкина, Ершовского «Конька-Горбунька» но сам сочинять еще не пробовал. И вообще был отнюдь не мечтателем и пай-мальчиком, а скорее напротив – сорванцом и бунтарем. Учебе не больно большое значение придавал, любил свободу и природу. Не было в те годы для меня большей радости, чем закинув на плечи старенький рюкзак вместе с друзьями отправиться на день, другой в лес, в поля, где душа пела, и можно было жить без оглядки на старших. И только когда я поступил в институт, а учился я в Тираспольском педагогическом, на факультете начальных классов, пришло чувство – надо воплотить, то ощущение счастья, которое охватывало меня в тех походах. И первые мои стихи были посвящены друзьям, с которыми меня, увы, после школы развела жизнь и шикарной природе Приднестровья, где я родился и вырос.
-Был кто-то, кто вас направлял в плане становления как поэта?
- Да, на первом курсе мне очень повезло с преподавателем русского языка и литературы. Великолепно разбиравшаяся в тонкостях отечественной и зарубежной поэзии профессор, она посмотрела мои вирши и не посмеялась, не сказала, что это довольно слабенькие стихи, а наоборот отметила их самобытную образность. Сказала мне, что способности, несомненно есть и посоветовала как можно больше работать над стихами, добиваясь отточенности каждой фразы и расширяя тематику. Я последовал ее советам, тем более, что новые темы лежали на поверхности – в Приднестровье началась война. Наша страна отстаивала свою независимость.
- А когда вы пришли к вере?
- У меня была очень набожная бабушка, и одно из самых первых младенческих воспоминаний: она подносит меня на руках к Причастию, вкус которого, не поверите, я сохранил в памяти до сих пор. И сегодня подходя ко Святому Причастию у меня невольно всплывают в памяти ассоциации из детства. Благодаря бабушке в доме которой, отстоящем от нашего всего в 50 метров, всегда теплилась лампадка в красном углу, мне и удалось сохранить веру. И хотя родители были людьми далекими от Церкви, мама – почтальон, папа – завхоз в больнице, они не мешали мне верить в Бога. Да и сами по большим православным праздникам, вместе с другими членами нашей семьи и моими крестными у в доме у бабули, устраивали застолье, общались, пели песни… Потом, годам к девяти в храм с бабушкой я ходить перестал и вновь стал ходить уже совершенно осмысленно, где-то ближе к 30-летию. Более того, Богу было угодно, чтобы я помогал нашему местному батюшке – настоятелю Свято-Троицкого храма поселка Красное Слободзейского района протоиерею Никону Тулумарю. В церкви не было пономаря и по его просьбе я потихоньку научился читать на церковнославянском и стал принимать участие в службах. С тех пор в какие бы края ни привел меня промысел Божий, первым делом я отыскиваю дорогу к ближайшей церкви. Слава Богу, что сегодня практически везде есть возможность ходить в храм, исповедоваться, причащаться.
-К нам в Богородский край давно перебрались?
- Семь лет назад. Тогда в 2008-ом я окончательно порвал со спортом, а надо сказать, что много лет я всерьез занимался легкой атлетикой. Бегал на средние и длинные дистанции, был в сборной Молдовы. Выступал на самых престижных соревнованиях, в том числе и за границей, в Европе. С возрастом перешел на тренерскую работу в спортшколу, благо педагогическое образование позволяло. Но зарплата была, откровенно говоря, нищенская и пришлось уехать на заработки в Россию, а потом и окончательно здесь осел. Сегодня работаю в Глухово машинистом котлов, хожу в храм блаженной Матроны Московской, благо он ближайший к моему дому. Я наблюдал за его строительством, ждал, когда откроется да и сам в свободное время чем мог помогал и продолжаю помогать в каждодневных делах настоятелю отцу Александру Анохину. Что-то прибить, перестелить, сколотить – всегда пожалуйста. И службы стараюсь не пропускать, только если смена на субботу или воскресенье выпадает – не удается прийти. Особенно помогает храм, когда накатывает уныние, а такие моменты, конечно же, случаются, ведь сколько в жизни было утрат: потеря друзей терял, ранняя смерть отца, семейные неурядицы... Человек впав в тоску, как правило, запивает и порой настолько скатывается в отчаяние, что даже может наложить на себя руки. А мы, православные, ищем спасения в храме, потому что знаем что искренне помолившись Богу, возможно перенести любой жизненный крест.
- Вы где-то печатаетесь, участвуете в литобъеденениях?
-У себя на родине мои стихи были напечатаны в двух сборниках поэтов нашего Слободзейского района, а здесь пишу пока в стол. Поначалу я посещал объединение местных глуховских поэтов. Мы собирались раз в месяц по субботам, каждый читал свои стихи, но никакого развития эти посиделки мне, увы, не давали и я их оставил. Сейчас я начинаю дружить с компьютером и надеюсь, что смогу выкладывать свои стихотворные строки в сеть. Писать не прекращаю, для меня это уже как дышать. Последнее стихотворение я посвятил Матроне Московской. Благодарю Господа за все, и пишу пока пишется.
пресс-служба Богородского благочиния